Стихи II кв. 2005 г.

СРЕДОТОЧИЕ НЕБЕС     

В море трав лежу высоких, как на дне,
Под дрожащей от жары голубизной,
И встречаются берёзы в вышине
С оглушающе высокой тишиной. 

За холмом скопился зной, и ветер стих...
Холм берёзами и соснами порос;
Три берёзы чуть в сторонке от других -
Я улёгся возле этих трёх берёз.

А в высоких разогретых небесах
Облаков не затихает чехарда;
Бьётся ветер в поднебесных парусах,
Но не вырвется, не спустится сюда.

И как вышний потаённый волнорез
Этой облачной белеющей волне -
Золотое средоточие небес,
Где встречаются берёзы в вышине.

апрель 2005




ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА     
     
     Бог есть свет, и нет в Нём никакой тьмы.
                            (I-е Иоанна 1:5)

Апостол рек - его слыхали мы -
Что Бог есть свет, в Нём не найдёте тьмы.

И нет теней от Господа вблизи:
За каждой тенью свет вообрази.

За каждой тенью скрыт Господень свет;
Коль нету света, то и тени нет.

Ходи во свете - правый путь таков -
Но не забудь про тень своих грехов.

Когда про тень забудешь на свету,
Душа из света канет в темноту.

Коль с чистым сердцем дашь за грех ответ -
Господь простит и выведет на свет.

апрель 2005




НОВОКРЕЩЁННЫЕ     

Гляжу на вас новокрещённые -
И оборванцы, и лощёные,
Вы, в лоно церкви возвращённые
(Хоть там бывать не довелось):

Теперь и знания получены,
Молитвы главные разучены,
Креститься вы теперь обучены -
Хотя немного вкривь и вкось.

Ура! Вы снова с чудодеями,
С другими - новыми - халдеями!
Вновь есть начальник над идеями -
А царь так нужен голове!

Когда то были партсобрания,
Теперь - молебны и Писание,
Теперь вы видите сияние
Взамен Парткома - в Божестве.

апрель 2005




ВЕСЕННИЕ ИЗЫСКИ     

Гламурное, готичное, латинное
Весной меня влечёт сверх всяких мер...
Войду в свою китайскую гостиную,
За столик сяду и налью пу-эр.

Включу погромче песню каталонскую,
Любуясь на вернадную красу,
И самовар в гостиную японскую
Для чайной церемонии внесу.

А впереди - гуляние приятное,
И думы разогреты докрасна -
Сонатные, камчатные, развратные
(В хорошем смысле слова)... И - весна!

апрель 2005




* * *     

             Стихи не перескажешь, 
             и нет в том никакой нужды... 
                        Евгений Витковский
                        (из книги "Фонетический шум"). 

О да, стихи не перескажешь, 
И нет в том никакой нужды; 
Всё это - лишние труды! 
Молчи - и автора обяжешь... 

Не пересказывай поэта! 
Неверен будет пересказ! 
Он будет как дешевый страз, 
Фальшивка вместо самоцвета. 

Найдешь затёртые слова, 
Изложишь, как в девятом классе: 
Мол, тут о Маше, там о Васе, 
Сюжет такой-то и канва... 

Как ни нацелишься - промажешь, 
И в результате - нелады, 
Недалеко и до беды, 
До ссор с поэтом и вражды... 
Оставь же глупые труды: 
Стихи вовек не перескажешь.

апрель 2005




ПОСМОТРИ В ГЛАЗА ПРОХОЖИХ     

                Надо вечно петь и плакать...
                                 Н. Гумилёв 

Ты лучи хранишь во мраке, прячешь светлый дар под спудом -
Скрипки нет, и кисть сокрыта, и утеряно стило, -
Хоть один на целом свете ты таким владеешь чудом,
Хоть душа твоя готова подарить другим тепло.

Никому твой дар не нужен. Ты - непрошеный даритель.
Давит день, морочит сумрак, ночь, как патока, вязка.
Ты идёшь в ущелья улиц, словно в клетку укротитель,
Там тупая злоба взглядов, в них усталость и тоска. 

Не чудовища, а люди для тебя - причина дрожи,
Хуже огненного ада - блёклых глаз холодный ад.
Но иди навстречу аду, посмотри в глаза прохожих;
Верю - душу не остудит их ленивый, льдистый взгляд.

апрель 2005




* * *     

Струится талая вода
Сквозь хрупкий сон берез,
По глади тихого пруда
Еще разлит мороз.

Свет ярко льется по утрам,
А грязь еще топка,
И лес преградою ветрам
Не сделался пока.

Но льется талая вода,
Но близится к дверям
Огонь весенний - что всегда
Неистов и упрям.

апрель 2005




ЖИТО IЗ ДУРМАНОМ     

             Посiяли гайдамаки 
             В Українi жито, 
             Та не вони його жали. 
             Що мусим робити? 
             Нема правди, не виросла; 
             Кривда повиває - 
             Розiйшлися гайдамаки, 
             Куди який знає: 
             Хто додому, хто в дiброву, 
             З ножем у халявi, 
             Жидiв кiнчать. Така й досi 
             Осталася слава. 
                  Тарас Шевченко, "Гайдамаки"

Посiяли гайдамаки 
Жито в Українi, 
Щоб пожати теє жито,
Знов повстали нинi.

Пiднялись iз домовини,
Заволали тричi,
Знов повстали - як бувало
В минулим сторiччi.
Потягнулись гайдамаки
Мертвими рядами,
Помаранчовi штандарти
Понад головами.
Заволали отамани:
"Ми дамо вам ладу!
Всi за нами! Проженемо
Геть шахрайську владу!"
I вослiд за ними люди
Пiшли шляхом битим.
Владу скинули. Скорились
Iншим пройдисвiтам.
Посiяли гайдамаки 
Жито iз дурманом...
Що ж тепер робити? Люди, 
Вiрте отаманам;
Вiрте, що тепер полине
Щастя над ланами, 
Що вам буде краще жити 
З новими панами,
Вiрте, що не доведеться
Знати чорну пору,
Що не буде нових ляхiв
Чи голодомору,
Що не треба буде жати
Кривавого жита.
Вiрте, люди, i надiйтесь.
Що ж iще робити?

апрель 2005




ЭТЮД НЕ ПО СЕЗОНУ     

Жестокое желтое жало -
Пылающий пыльный клинок;
Жара шелестящая сжала
Стальными тисками висок.

От шелеста нету защиты,
От жаркого жала - щита,
И небо лучами прошито,
Как лентами - блеклость холста.

Но пестрая певчая птица 
Летит сквозь жару из гнезда,
И свежесть сквозь шелест струится 
Сейчас, и потом, и всегда.

апрель 2005




ОБРАТНАЯ СТОРОНА ЗЕРКАЛА     

Есть четыре стороны у света;
Пожалеть мы зеркало должны:
Как медаль оно и как монета -
Только две имеет стороны.

Зеркало нас часто водит за нос,
Служит нам источником химер;
Зеркало двулико, словно Янус,
И двулично, словно лицемер.

Не тянись улыбкою к остроте
И забудь обманы вещуна,
Потому что есть на обороте
Черная, глухая сторона, 

Что не льстит и не принаряжает,
И с трудом скрывает торжество.
Ничего она не отражает -
И не искажает ничего.

Там - потусторонняя преграда,
Как глухая ставня на окне...
Но отыщешь правду - если надо - 
Только на обратной стороне.

Зеркало твой взор наполнит вздором,
А изнанка - погрузит во тьму,
И из тьмы стремясь ко свету взором,
Ты увидишь, что и почему. 

Амальгама манит и дурманит,
Ненадежен отраженный свет.
Ярким блеском зеркало обманет -
В зазеркалье сыщется ответ.

апрель 2005




ТИПОГРАФСКАЯ СИВУХА     

Популярное печатное изделие
Очень мало отличается от зелия.

Это зелье - ароматно-тошнотворное,
При-воротное и около-заборное,

Заказное, площадное и бульварное,
Будуарное, базарное, вульгарное...

Писанина детективная мадамская,
И заумная (коэльо-муракамская),

И фантастика с мечами и драконами,
Гамма-кванто-дельта-игрек-мезотронами,

И житухи нуворишской описания -
Всё влечёт непреходящее внимание.

Но сивухой типографской окормление
Вызывает неизбежно отравление,

Вроде ломки алкогольно-никотиновой:
Голова болит без стопочки Устиновой...

апрель 2005





ЗЕЛЁНЫЕ ДНИ     

Зелёных дней невидимый магнит
Влечёт к себе сквозь пелену дождя.
Погода мая скоро упразднит
Апрельскую, что плачет, уходя.

И завлекает лес издалека
Хмельных лучей слепящей мишурой:
Шальное солнце через облака
И хвою пробивается порой.

Под кронами укрывшись от лучей,
Сквозь листья прошлогодние и грязь
Пробил дорогу маленький ручей,
Щебечущею лентою струясь.

Журчанье желторотого ручья -
Немолкнущий мотив зелёных дней;
Улегся шум лесного старичья,
Чтоб голос ручейковый был слышней.

Он - юный гений, главный дирижёр -
Выводит тему лучшую свою,
И в вышине усердный птичий хор
Настраивает звуки по ручью.

май 2005




КРАЕУГОЛЬНАЯ ПОМЕХА             
                               
Невзрачный камень придорожный
Был видом неказист и сер;
И твердолобый, и ничтожный,
Ненужный - выше всяких мер.

Он проходившему народу
Одни ограниченья нёс:
Он ограничивал свободу
Бездумно падать под откос.

И, проходя, пинали яро
Его немало резвых ног:
Чуть горячительного, пара 
Затяжек - и сильней пинок!

А ну, толкай его на славу!
Поддай сильней его! И вот 
Булыжник сбросили в канаву!
И путь теперь в дыру ведёт.

Столкнуть валун краеугольный,
Конечно, хочется порой,
Чтоб путь себе устроить вольный -
К свиданью с вольною дырой.

Но ни к чему нравоученья;
Уж так устроен этот свет,
Что каждый вправе, без сомненья,
Свободно двигаться в кювет.

май 2005




* * *            

Дорога в гору из ущелья
Другим дорогам не чета,
Дошедшим дарит высота
Вершин жемчужных ожерелье.

Оставь уютное безделье
И загляни за край хребта!
Но цепко держит темнота
В привычной беспросветной келье.

Пугает пустота простора,
И тяжек непривычный свет
Над полумраком косогора;

Кто даст заранее ответ -
Целебен, страшен ли для взора
Лучей пронзительный стилет?

май 2005




ПОЗДНЯЯ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ            

Это - давняя печальная история,
Это - поздняя потёртая империя.
Это - время императора Гонория,
Много после императора Тиберия.

Императорское знало окружение,
Что Гонория влекут воспоминания,
Все победные и славные сражения,
То германская, то галльская кампания.

Рим гниёт и гибнет в пропасти безверия,
И заветов древних множество нарушено,
И совсем другою сделалась империя -
Из нее клочков немало пооткушено,

А на форумах, с обиженными лицами,
Боги сгорбились и выглядят усталыми...
Как же Риму выжить с этими границами? 
Возле врат уже стоят германцы с галлами!

Чтобы цезаря избавить от депрессии,
Порешил сенат из рвенья подхалимского: 
Впредь устраивать триумфы и процессии
В годовщины всех побед оружья римского.

И с тех пор почти на все календы с нонами
Выходили на арены гладиаторы,
Шли по улицам легаты с легионами,
В белых тогах пели здравицы сенаторы,

Вспоминали гениального Тиберия -
Как карал он виноватого и правого...
И творилась в цирке Флавиев феерия
О победах Рима юного и бравого,

И ораторы на форуме торжественном
Возвеличивали римские традиции,
Говорили о призвании божественном,
Призывали к возрождению амбиции,

И проконсулы вовсю делились опытом 
Управленья завоёванными странами...
И банкеты... Всё за счёт (об этом - шёпотом)
Денег, нужных для расплаты с ветеранами.

Приглашали даже варваров на праздники,
Награждали их значками золочёными,
Но кривились иноземные участники,
Видя портики с имперскими знамёнами.

В Риме не было конца высокомерию,
И в речах ещё звучали притязания...
А разбитую и куцую империю
Ожидали только новые терзания.

Продолжались эти игрища и далее...
Но поздней открылась истина печальная;
Рим осмыслил, что не Рим он, а Италия,
И держава не великая. Нормальная.

Хоть случались рецидивы фанаберии,
Рим смирился с неимперской территорией...
И закончилась история империи,
Чтоб смениться итальянскою историей.

май 2005




* * *        

Не соперник поэтической элите,
Не участвую в забеге и регате...
Вы, друзья мои, друзья мои, хвалите!
Вы, друзья мои, друзья мои, ругайте!

Вразумляйте, я прошу вас, вразумляйте,
В несуразность, умоляю, носом ткните,
Поправляйте, поправляйте, поправляйте!
И порой, хотя бы редко, оцените...

Не поэты мы, конечно, не поэты;
Не белинские, по счастью, не зоилы.
Так ругайте - и спасибо вам за это,
Так хвалите - но, прошу, не через силу.

Я подправлю, переправлю, я исправлюсь,
Что-то выкину, а что-то - в долгий ящик...
Я прибавлю, переплавлю, я понравлюсь,
Станут строчки - даже вроде настоящих.

Поступаю я, возможно, очень худо,
И, наверно, вас порою беспокою
Тем, что слишком берегу свои этюды,
И корзина далеко, не под рукою... 

Нарушаю я науку стихоплётства
(А наука эта знает много гитик).
Ваша критика - образчик донкихотства.
Я же слаб - и никому не буду критик.

май 2005




ЭТЮД-ВАРИАЦИЯ НА ТЕМУ ЭННИО МОРРИКОНЕ        

Ждёт вдали стылая боль,
Дальний путь с номером ноль,
Ждёт вдали слепнущий свет -
Морок, где выхода нет,
Ждёт вдали праведный суд 
(В темноте спрятанный спрут),
Блёклых дней серая хмарь,
Липкий взор встреченных харь...

Ты войдёшь первым туда,
Где во тьме бродит беда,
Путь найдёшь тайный себе,
Что нелюб лютой судьбе.
Каждый шаг труден втройне;
Дверь найди в чёрном огне
И пройди в гуле годин
Дальний путь номер один.

май 2005




* * *        

То, что пишем, - это только предисловие, 
А читаем, безусловно, послесловие.
То суровей жизнь бывает, то здоровее,
Но никак не получается толковее.

Что отыщется главней и изначальнее,
Чем погод и расстояний одоление?
Нет на свете сочинения печальнее,
Чем обыденных обид перечисление...

Вряд ли кто-то нас побалует щедротами,
Разве сами, коль найдётся настроение.
Нет волшебников под нашими широтами,
И налогом облагается дарение...

Солнце в уличных разливах отражается,
Расчирикалось пернатое сословие,
Дождь закончился. Маршрутка приближается.
Всё, что было, - это только предисловие.

май 2005




НЕМАЙДАННЕ        

           Переведiть мене через майдан,
           Де все святкують, б'ються i воюють,
           Де часом i себе й мене не чують...
                                    В.Коротич

Всi бандури кинуто до стоку -
Геть з бандурами!
З кобзарями обiйшлись жорстоко -
Як iз щурами. 

З тими небундючними пiснями, 
Немайданними,
Їм не можна бути поруч з нами,
Нездоланними!

Хай кудись, щоб там навiк сконати, 
Пiдуть прощею.
Iншим час настав пiсням лунати
Понад площею.

Може, грiшно - вибачай нам, Боже, -
Вихвалятися,
Та хiба ж великий натовп може
Помилятися?

I навiщо бачити погане?
Ми святкуємо!
Вiд синiв їх правду - час настане -
Ми почуємо...

май 2005




* * *        

На опоры сосен лёг уютно
Млечного Пути хрустальный мост.
Золотистый звон рожденья звёзд
Раздавался в небе поминутно.

Разлетались колокольцев звуки,
Переливом издали маня, -
И лукаво, ласково меня
Вывели из сумерек и скуки.

Чистый тон заоблачного зова...
Холодно... теплее... горячо!
И уселся ангел на плечо,
И шепнул ненайденное слово.

май 2005




* * *        

Двенадцать кратких строк об остальном -
Оставленном за лезвием ножа...
Платформы проплывают за окном,
Платочками прощальными дрожа.

Летим во тьму куда-то наобум,
Фронт грозовой, наверно, обходя,
И перелётной электрички шум
Баюкает, как музыка дождя.

Дорога окружная так долга,
Невыносима - даже и во сне,
Но кончится за гранью четверга,
И дождь тогда закончится во мне.

май 2005




* * *        

                    Ольге Кольцовой
      
На небосводе - предрассветный глянец...
Въезжает в стольный город пилигрим,
Не похваляясь именем своим,
А молча. Значит, он не самозванец.

И так ли важно, конь или осёл
Под ним - возможно, даже и ослица!
Никто не взглянет, не возвеселится
И не накроет под платаном стол.

Но дым из кухни путника поманит,
И он подъедет к старенькой корчме;
А ветхий свиток, спрятанный в суме,
До времени и доставать не станет.

И для кого написаны слова
На этом свитке - он и сам не знает.
Но каждый день в чернила окунает 
Перо - для совершенья волшебства.

И под пером растут до неба травы, 
На свитке раскрываются цветы,
Влетают и садятся на кусты
Птиц разноцветных звонкие оравы.

Но это - лишь когда другие спят...
Будь это колдовство его раскрыто -
Он был бы взят под стражу деловито,
Сожжён, повешен. Может быть, распят. 

Но всё же продолжается шаманство,
Запретная и тайная волшба...
Слагать слова заветные - судьба,
А звание поэта - самозванство.

май 2005




БАЛЛАДА О БЕЗАНСОНСКОМ ВИНЕ        

Присвоить Франш-Конте пытался 
Король Анри или Луи,
Но местный люд сопротивлялся -
Свободы защищал свои.

Несли французам партизаны
Урон и всякую беду -
И защищали неустанно
Долины тихой речки Ду.

Однажды к стенам Безансона
Пришёл Луи или Анри,
Но был настроен благосклонно -
И покорились бунтари.

Открылись главные ворота,
И вот под колокольный звон
Вошла суровая пехота
В мятежный город Безансон.

Въезжая в город горделиво,
Забыв про кровь и про бои,
Смотрел на всех миролюбиво,
Король Анри или Луи.

И королю - как дар сердечный -
Вручил гильдейский старшина,
Седой, дородный и увечный,
Бутылку местного вина.

Налил себе, чтоб ясно стало:
Отравы нет в бутылке сей.
Глотнул. Король кивнул устало
И приказал пажу: "Налей!"

Он ждал кислятины обычной,
Готов скривить свое лицо,
Но, выпив, выкрикнул: "Отлично!
Недурно местное винцо!"

Еще бокал налили слуги,
Вкусил король и местный сыр...
А старшина сказал: "В округе
Вино есть и получше, сир!"

И тут же понял: дело скверно.
Казнят до истеченья дня...
Король спросил: "Оно, наверно,
Для тех, кто поважней меня?"

Все смолкли. В городе - ни звука.
Опять надвинулась беда...
Король со смехом крикнул: "Ну-ка,
Тащите и его сюда!"

Под цитаделью Безансона
Шумели, пили до зари;
Победу праздновал бессонно
Король Луи или Анри.

май 2005




ЛЕТО    

Просияй улыбкой, сделай милость, -
Мелочь это для тебя и малость, -
Чтобы хмарь отстала, не дымилась,
Чтобы солнце выше подымалось.

Для того, чтоб больше было света,
Вызвана, летит на помощь свита -
Три богатыря хмельного лета,
Года лучезарная элита.

Лето, золотая королева,
Пылкого, но ласкового нрава,
Твой венец по небосводу слева,
Ослепляя, движется направо.

Задержись, прошу, подольше с нами,
Не спеши укрыться в зимней схиме,
Слать приветы с нарочными снами,
К нам порой являться вместе с ними...

май 2005




ДОРОГА К ХРАМУ    

По буеракам и буграм,
По океанам и кострам 
Торили путь до храма. 
Не все то злато, что блестит; 
Чертог, что пышностью прельстит, - 
Обычная реклама. 

Храм не в полях, не на горе;
Не верь божбе и мишуре,
Молитве и газете;
Не под крестом, не на гербе -
Свой скромный храм найди в себе.
Других и нет на свете.

май 2005




НА ДРОВА!    

Когда последний грамм бензина
Сгорит в моторе "Мерседеса" -
Подобно новому потопу, 
Скрипя стволами тяжело,
Лесов российских древесина -
Надежный двигатель прогресса -
Лавиной ринется в Европу,
Чтоб принести туда тепло.

И в Лувре задымятся печи,
Британцы бросятся к камину,
Потянет дровяная тяга
Огромный транспортный поток -
Всё это ляжет нам на плечи:
Дадим планете древесину,
Чтоб грелся запад-бедолага,
Чтоб грелся плачущий восток.

Заплатит золотом чужбина!
В лесах появится охрана:
За рубку, словно за измену, -
Почти расстрельная статья...
Подорожает древесина
До цен алмазов и урана,
И дорогущее полено
Не купит средняя семья.

Разбогатеют бизнесмены,
А кто особенно везучий -
Закупит упряжные дуги
И флот дымящих крейсеров.
А наши власти непременно
Составят фонд на крайний случай;
Фонд будет виден всей округе -
Как не увидеть гору дров?

май 2005




NOSTRADAMUS NOW    

Они - Высочества, Величества,
Они разрезали пирог:
Бароны Труб и Электричества,
Маркизы Угля и Дорог,

Металла граф и герцог Золота,
Король зловонный Нефтяной...
Но царь Убожества и Голода
На всех отправится войной.

И вышки в пламени расплавятся,
Хрусталь разбитый зазвенит,
И горизонты шахт уставятся
Стволами чёрными в зенит,

И домна сдвинется с фундамента,
Шагнёт на улицу, пыля,
И мстительный топор Мордаунта
Сверкнёт над шеей короля,

И дым взовьётся - и закружится
Над шумным завершеньем дня,
И домик карточный обрушится,
Нас под собою хороня.

июнь 2005




ОТВЕТ НА ВСЕ ВОПРОСЫ    

Ответ на все вопросы скрыт в рассвете,
В незыблемой и гулкой тишине,
В прозрачном, навсегда забытом сне,
В надёжной, но несбыточной примете,

В зиме звенящей и летящем лете,
В каминном угасающем огне,
В ещё не наступившем новом дне,
В случайном и непрошеном сонете.

Чтоб получить ответ на все вопросы,
С улыбкой отряхни с букета росы,
Все лепестки с ромашки оборви...

А для меня он не в речах туманных -
В трёх истинах бессмертных, безобманных:
В земле, и в небе, и в твоей любви.

июнь 2005




СУМЕРКИ    

Укрыл от глаз вечерний морок
Дорогу в посеревший бор,
И превращается пригорок
В заворожённый крутогор,

Луна являет понемногу
Гримасу странную свою,
И наползает на дорогу
Тень, заполняя колею.

Безмолвно, мерно и неспоро
Тень подступает, как печаль.
Всё дальше серый берег бора,
Всё ближе сонная вуаль.

Насторожённая дремота,
Дым догоревшего костра...
За лесом наступает что-то
Взамен угасшего Вчера.

июнь 2005




ТАЙНА ПЯТОГО ЭЛЕМЕНТА    

Его искали чародеи,
О нём мечтали короли,
Но только правильной идеи
О нём доселе не нашли.

В тупик упёрлось изученье,
Тоска во взгляде мудреца...
А тайна скрыта в изреченье
Про два кольца и два конца.

Никто постичь не попытался
Как дважды два понятный знак,
До четырёх не досчитался
И не додумался никак,

Что вот он - тайный и заветный
Ещё один ингредиент,
Срединный гвоздик незаметный -
Искомый Пятый Элемент.

Висит весь мир и всё, что в мире
(Об этом каждый должен знать),
Не на болте, не на шарнире -
На Элементе Номер Пять.

Хоть прямы гвозди, хоть непрямы,
Но всякий - стержень мировой!
Гвоздь - самый главный гвоздь программы.
Пусть даже ржавый и кривой.

июнь 2005




ЭДЕМ    

Подгнили стены, словно у сарая,
Вход не запретен мертвым и живым;
Заросшие врата Земного Рая
Не охраняет строгий херувим.

Цветы поникли, и засохло Древо,
Шуршат гадюки в шумном камыше...
Рай обитаем: там Адам и Ева
Живут вдвоем в обычном шалаше.

Творец вселенной и судеб вершитель
Явил им милость вышнюю свою:
Он их не взял в Небесную Обитель,
А подарил им жизнь в Земном Раю.

За Раем нет давно уже пригляда,
Нет ни зверей в Эдеме, ни плодов;
Пропал и след того, былого сада -
Судьба такая, видно, у садов.

Живут Адам и Ева безмятежно,
Им ни к чему небесная краса:
Они друг друга любят слишком нежно,
Чтоб променять Любовь на Небеса.

И не попросят перемены Дара,
Не ропщут на жару и терпят хлад...
И только ждут, когда вторая пара
Найдёт дорогу к ним в забытый Сад.

Надеются, что новые найдутся,
Чье чувство выше и Небес, и мук.
И кормят Змия молоком из блюдца.
И часа ждут, когда раздастся стук.

июнь 2005




ЧЕРТОПОЛОХИ    

У тракта, где чертополохи
Давно и густо проросли,
Уныло доедает крохи
Герой неведомой эпохи,
Солдат незнаемой земли.

Темнеет. Кончились припасы.
Болит нога. Заела вша.
Рыжеет ржавчина кирасы.
Так и не выдали из кассы
Ни су, не цента, ни гроша.

Вчера - ночлег в прогнившем стоге,
Сегодня драка с шантрапой...
С трудом передвигает ноги
И раздвигает на дороге
Колючки саблею тупой.

Забвенье и опустошенье
Вокруг раскинулись давно,
Но твёрдо принято решенье:
Сквозь тьму, и дым, и поношенье
Идти солдату суждено.

Такая трудная работа
Посильна только для него.
Рубашка вымокла от пота;
Он не читал про Дон-Кихота:
Книжонки - это баловство.

Вороны каркают хрипато,
В кустах гиены верещат,
Но он идёт молодцевато
И ищет, ищет супостата...
Куда же скрылся супостат?

Солдату подвиг не оплачен,
Но днём идёт он и во мгле.
Путь верный в сумерках утрачен;
Он землю выручить назначен,
Но он - не надобен земле.

Дела давно и очень плохи:
Мир от защитников устал.
Не люциферы, не молохи -
Милы земле чертополохи.
Не одолеет их металл.

Напрасно тяжкое служенье.
Колючкой тракты поросли,
И ни к чему вооруженье,
И не грозит уничтоженье
Колючим пасынкам земли.

Но он раскусит все подвохи,
Врага отыщет всё равно,
Подавит рвущиеся вздохи,
Сожжёт к чертям чертополохи -
И землю с ними заодно.

июнь 2005




ЛЕТАЮЩИЕ ТАРЕЛКИ    

Среди ночной дурманящей дремоты
Творятся вопреки любым буранам
Летающих тарелок перелёты
Из северного края к тёплым странам.

Гонимые холодными ветрами,
Летят они упрямо и бессонно,
А мы, ложась в постели вечерами,
Не слышим их курлыканья и звона.

Летят они на юг широким клином,
Мигая бортовыми огоньками,
С достоинством, величием орлиным
Над городами и над городками.

Судьбинами нездешними гонимы,
Округлые хранители секретов
Несутся, неопознанные, мимо
Обыденных закатов и рассветов.

В край тридевятый или тридесятый
Летит инопланетная посуда,
А впереди испытанный вожатый -
Летающее флагманское блюдо.

Когда ж лучи весенние прольются -
Помчится вспять загадочная стая,
Чтоб появились маленькие блюдца
В секретном цехе северного края.

июнь 2005




ЗА СТЕКЛОМ, или В "ЯЩИКЕ"    

Они ненастоящие, холодные,
Таятся за поверхностью блестящей,
Обманные, катодные, анодные,
Отделены от жизни настоящей.

Они - лишь электронные туманности,
Фантазий режиссёрских отраженья,
Их мнимые достоинства и странности -
Всего лишь результат воображенья.

Как за стеклом всё это помещается -
Загадка проще всякого бинома:
Кто в "ящик" попадает - превращается
Из человека в ящичного гнома.

июнь 2005




МИДРАШИ О БОЖЬЕМ ТВОРЕНИИ    

По книге Р.Грейвса и Р.Патая "Иудейские мифы. Книга бытия". 
М., изд-во Б.С.Г.Пресс, 2002. 
(Мидраши - древние раввинистические толкования Ветхого Завета).

1
Бог создал небеса из света
Своих лучистых одеяний,
Была рука Его воздета
Над лёгким маревом сияний.

И стали небеса струиться,
Безмерно простираться сами,
Но указал для них границу
Господь рукою и словами.

Сияли над престолом своды,
А под престолом - снег таился.
Бог опустил его на воды -
И прах земной из вод явился.

И стали и земля и море
Безмерно простираться сами,
Но меру указал им вскоре
Господь рукою и словами.

("Мидраш о божьем творении", VIII в. - нач. IX в. 
Приписывается раввину Елиезеру бен Гиркану)

2
Бог увидел, что Верхние Воды небес
Слиты с Нижними, словно супруг и супруга.
"Разделитесь!" - велел он. Они наотрез
Отказались, поскольку любили друг друга.

Он тогда, протянув Свой мизинец вперёд,
Разделил их. И Верхние в горести взмыли.
А жилище для Нижних тоскующих Вод
Он сыскал на земле среди грязи и пыли.

Разлучил их навеки рассерженный Бог,
Суждено им глядеться друг в друга уныло,
А вдали - горизонт между ними пролёг,
Шириною в три пальца межа разделила.

Хоть взлетает порою морская вода,
Плещет волнами рядом с горячей звездою,
Но - увы - не взметнётся она никогда
До слиянья желанного с Верхней Водою.

И журчаньем идёт шепоток по волнам:
"Не достигнем любви, недоступна отрада.
Не нарушить веления Божьего нам;
Хоть преграда тонка - нерушима преграда".

("Мидраш Конен", "Мидраш о книге бытия", Вавилонский талмуд - V в.)

3
Бог создавал мириады миров
И разрушал их один за другим.
Очень взыскателен был и суров
Он к неудачным созданьям Своим.

Всё сотворённое стало мертво
В миг, когда стало противно Ему.
И - ни миров, ни людей. Ничего.
Канули все поколенья во тьму.

И осознал Он, что эти миры
Он потому неудачно творил,
Что человеку до этой поры
Он Покаянья ещё не дарил.

И Покаянье Он создал, и Ад,
Имя мессии, Престол пресвятой,
Всем - Справедливость, а праведным - Сад,
Купол небес, что влечёт высотой,

И Справедливость сказала Ему:
"Подданных нет у Тебя до сих пор,
Чтобы восславить Тебя. Почему?"
Бог улыбнулся. И руку простёр.

("Мидраш о книге бытия" - V в., "Мидраш о псалтире" - X-XI вв., 
"Мидраш о божьем творении" - VIII в. - нач. IX в.)

июнь 2005




ПИР ВО ВРЕМЯ ТРУБЫ    

Разменное время распада,
Лафа для фальшивых элит...
Кровь чёрная льётся из ада -
И жизнь, как болото, бурлит.

Кормушкой явилось кормило,
Привычно шикуют штабы...
Россия весь мир изумила
Пирами во время трубы.

июнь 2005




ПИТЕР    

Холодный памятник эпохам неуютным,
Благословенный, несравненный, недобитый.
Ты - в одеянии блестящем, но лоскутном;
Твой жребий - северный, и часто - ледовитый.

Музейной сказкой зазываешь визитёров,
Сияя блеском и великим, и притворным.
Случалось - был не ко двору твой царский норов,
Хотя теперь ты вновь становишься придворным.

Твои красоты - ледяная вечность Кая...
Но всё равно меня влечёт вернуться снова
Туда, на площадь, где, над городом сверкая,
Шпиль осеняет исполина громового.

июнь 2005




ПТИЦЫ    

Ворона, а может сорока
Готовится в бой роковой -
Она, насмотревшись Хичкока,
Кружит над моей головой.

Такое во сне не приснится!
Попробуй теперь не сробей:
Вон с фланга заходит синица,
А с тылу летит воробей.

О страшная злая осада!
Бегу я - и в мыслях одно:
Не надо, не надо, не надо
Показывать птицам кино!

июнь 2005




* * *    

Четыре черненьких чумазеньких таджика
Пылили мётлами под окнами с утра.
Их речь звучала подозрительно и дико
Среди обычного московского двора.

Шли на работу мы - задумываясь, кстати,
О тайном смысле непонятной болтовни...
О чём горланят работяги? О зарплате?
А может, взрыв уже планируют они?

А работяги возбуждённо обсуждали
То, что менты вчера придрались к паспортам.
Помогут в ЖЭКе ли, как прежде обещали?
А может, выгонят на улицу к чертям?

И что им делать, если выгонят из рая?
И где им жить в огромном городе тогда?
А мы шли мимо, ничего не понимая,
И были чужды нам их речи и беда.

июнь 2005




ПРОЛЕТАРСКИЕ ПОЭТЫ    

Их водила родина в сабельный поход,
Их бросала родина на кронштадтский лёд,
Их гноила родина в лагерях за стих
И без всякой жалости убивала их.

Шли они за временем или мчались вскачь,
Гении, не-гении, баловни удач,
Верили, не верили - как узнать сейчас?
Строчки их из прошлого донеслись до нас.

Шли они на Врангеля, брали Перекоп -
После орден, каторга или пуля в лоб.
За свободу Индии рвались на войну,
Но навеки сгинули у своих в плену.

Те, кто дольше выдюжил - до сороковых, -
Встретились с судьбиною в буднях фронтовых.
На Днепре, под Ельнею или у Донца
Строчка их закончилась точкой из свинца.

Искренний, обманутый, воспалённый стих
Помогал отечеству обмануть других.
Было всё: свершения, муки и грехи.
Жизнь сгорела вспышкою. Не сгорят стихи.

Жили в скачке огненной, торопясь успеть;
Им эпоху страшную выпало воспеть.
И не нужно мнение строгое цедить:
Их не нам оценивать - и не нам судить.

июнь 2005




ЖУТЬ    

Оплавят землю злобные зарницы,
Согнутся вековечные дубы,
Поднимутся утёсы на дыбы,
С пути сбивая птичьи вереницы.

Раздатся гром. Откроются гробы
И выползет, зевая, из гробницы
Скелет, тараща чёрные глазницы;
С державных стягов опадут гербы.

И не спасти ни ока, ни зеницы,
Напрасны покаянья и мольбы:
Ни журавля не будет, ни синицы.

Тяжёл итог словесной ворожбы!
Так не марай же чистые страницы,
Чтоб землю уберечь от злой судьбы.

июнь 2005




* * *    

Легло на стол гусиное перо -
Видать, из чьей-то кухни прилетело, -
И я забросил правильное дело
И золото сменил на серебро.

Молчанием накоплены слова,
На разговоры дней осталось мало,
Неблагосклонно позднее начало
И просит отпущенья тетива.

Я слов и дней расходую запас;
Лук распрямился, и стрела - в полёте.
За то, что вы по случаю прочтёте,
Я не прошу прощения у вас.

июнь 2005




КРЕЩЕНИЕ
Апокриф    

Разнеслась повсюду небылица
О делах безумных Иоанна:
Он прохожим предлагал креститься
И водой кропил из Иордана.

Много толков было в Галилее:
Он пророк ли? Или самозванец?
Злились фарисеи, саддуккеи:
"Оборванец! Пьяница из пьяниц!

К этим иоанновым идеям
Отнестись бы надо очень строго;
Ни к чему крещенье иудеям -
Зря мы, что ль, избранники у Бога?"

И во всех семействах Назарета
Толковали про деянья эти;
На беседы не было запрета,
Ибо смысла не было в запрете.

Иисус у близких постоянно
Спрашивал: "Скажите - сумасбродны
Вправду ли деянья Иоанна?
Иль, напротив, - Господу угодны?" 

И сказал Давидов сын Иосиф:
"Сам изведай, что угодно Богу!
Страх свой и сомнения отбросив,
Отправляйся в дальнюю дорогу!"

Мать в слезах сказала, упрекая: 
"Сына обрекаешь на скитанья!"
Муж в ответ: "Судьба его такая.
Помнишь ли, Мария, предсказанья?

Он в дорогу выйдет утром рано;
Там, где Иорданово теченье,
Пусть он сам увидит Иоанна
И узнает правду про крещенье.

Иоанн - безумец иль мессия,
В чём великий смысл такого действа -
Это лучше знать тебе Мария:
Иоанн - из твоего семейства".

Мать смолчала. Собрала котомку
Был припас дорожный очень скуден.
А отец сказал ему негромко:
"Путь твой будет и велик и труден.

Тридцать лет я ждал сего мгновенья,
Вспоминал приход волхвов и бегство...
Предстоит великое служенье,
Вступишь ты в великое наследство.

Явится посев пшеницей всхожей,
Искра - путеводною звездою.
И начнет теперь избранник Божий
Мир крестить огнем, а не водою".

"Отче, жребий будущий неведом,
Странны предсказанья и туманны.
Может, мне - за Иоанном следом?
Стать ли мне подручным Иоанна?

И сказал отец: "Иди ко свету,
И, прошу, припомни в дни иные:
Тот, кто примет на себя планету,
Тот и муки примет неземные. 

Кто же тот кто за людей в ответе,
Тот, кто изопьет всю чашу горя.
Иоанн возьмет вериги эти
Или кто иной - узнаешь вскоре. 

Только двое на земле, я знаю,
Могут пить из этого колодца.
Ляжет для кого стезя страстная -
Только вам двоим решать придется".

---

...Был той ночью сон у Иоанна,
И такой же сон у Иисуса:
Перед ними встала необманно
Сторона обратная искуса.

Оба из ниспосланного ночью 
Поутру припомнили немного:
Черный крест, увиденный воочью, 
И к нему ведущую дорогу... 

---

И оборван, вдохновен и странен,
Обликом подобен Иоанну,
Вышел Иисус Назаретянин
В путь по Галилее к Иордану. 

Там, где берег вздыбился холмами,
Собралась толпа у переправы;
Иоанна громкими псалмами
Восхваляло пение оравы.

Лишь с холма спустился сын Марии -
Иоанн шагнул ему навстречу:
"Кто ты? Ты пришел сюда впервые,
И пришел, как вижу, издалече".

"Иисус зовусь. Из Назарета.
Иоанн, скажи мне, Бога ради,
Из какого древнего завета
Ты, равви, узнал о сем обряде?

Мир греховен - это мне известно;
Надобно пред богом покаянье.
Ты ли поведешь из тьмы ко свету,
К счастью - от порока и страданья?

Я читал все книги - и уверен,
Что Мессия где-то у порога.
К богу путь и светел и безмерен;
Ты ли скажешь, где сия дорога?"

Иоанн ответствовал: "Я знаю,
Знаю, Иисус из Назарета,
Что дорогу эту начинаю,
Но не для меня дорога эта.

Я - всего лишь вестник и предтеча,
И живу с надеждою одною:
Здесь, у Иордана, будет встреча;
Жду Того, кто следует за мною".

"Иоанн! Как нового пророка,
Восхваляют все тебя в округе,
Ибо обличаешь ты жестоко
Племени пороки и недуги.

Что ж себя снижаешь до предтечи?
Говорю тебе, равви, неложно:
Нынче час, когда взвалить на плечи
Целый мир и должно и возможно.

Надо только устремиться к Богу,
Надо только исполнять заветы,
Надо только указать дорогу,
Надо только жизнь отдать за это".

"Иисус! Я тоже это знаю,
Только сил не почерпну из знанья;
Я лишь сею, но не пожинаю;
Этот берег - мой рубеж призванья.

Нет, не мне идти дорогой новой,
Этот груз тяжёлый не приемлю:
Тяжек для меня венец терновый,
Не возьму себе на плечи землю".

"Иоанн! Но ты же нынче люду
Открываешь путь через крещенье.
Шаг второй боишься сделать к чуду?
Кто же сможет дать другим спасенье?"

"Иисус! Провижу, что отселе
Ты пойдешь к мучению и славе.
Я же буду при своем уделе,
И на крестный путь вступить не вправе".

---

"Что же, Я твое услышал слово.
Выбор твой понятен. Для обряда 
Всё ли у тебя уже готово?
Окрести, равви, Меня. Так надо".

"Как же мне крестить Тебя? Не смею.
Должен Ты крестить людей отныне".
"Нет. Затем ты вышел, разумею,
Для крещенья путников в пустыне,

Чтобы мог Я встретиться с тобою,
Чтобы принял у тебя крещенье,
Чтобы каждый со своей судьбою
Шёл своей дорогою к мученью.

Мы исполним правду, ведай это!
Окрести же - для Господней славы!"
И крестился Иисус. И к свету
Он ушел затем от переправы.

Шел Он по пустыне, пыль вздымая,
К светлому служению благому;
Иоанн же плакал, понимая, 
Что крестить огнём дано Другому.

май-июнь 2005