Владимир Егоров
Колофон «Сильвестра»
Примечание к
статье А. Толочко
«Перечитывая приписку Сильвестра 1116 г.»
Авторство «Повести временных лет» (далее ПВЛ) служит предметом учёных изысканий и споров не один век. Каюсь, я тоже в своё время пристраивался к ним со своего дилетантского краю [1]. Споры продолжаются, но в учёной среде сложилась определённая традиция, окончательно «узаконенная» авторитетом А. Шахматова, считать автором ПВЛ монаха Киево-Печерского монастыря Нестора (или Нестера). В соответствующей статье Википедии, например, автором ПВЛ назван именно Нестор с оговоркой, что «другие авторы неизвестны». Тем не менее, эта же традиция допускала какое-то участие, от соавторства до всего лишь переписывания несторова труда, Сильвестру — игумену соседнего с Печерским киевского монастыря, Выдубицкого.
Впервые объявление игумена Сильвестра не переписчиком, не редактором и даже не соавтором, а единственным автором ПВЛ, написавшем всю её от начала до конца, я встретил у А. Толочко в его замечательной книге «Очерки начальной руси» [2]. Однако, оказывается, эту мысль он высказывал и раньше, и мне по счастью недавно попалась в интернете его статья из украинского академического журнала Ruthenica [3]. (Есть и ещё одна чуть более ранняя недоступная массовому читателю статья Толочко на тему опровержения авторства Нестора в Harvard Ukrainian Studies [4], PDF-файл которой мне любезно прислал автор). Основание для перевода стрелок на Сильвестра у Толочко не ново и поразительно в своей простоте: «Как известно, игумен Сильвестр единственный из всех когда-либо трудившихся летописцев отважился “подписать” твой труд». Действительно, сей факт общеизвестен. Эта датированная 1116 годом «подпись» в виде колофона есть в Лаврентьевском списке ПВЛ после статьи 1110 года:
«игумєнъ Силивєстръ стаг Михаила написах книгы си лѣтописєць надѣясѧ ѽ б҃а млсть прияти при кнѧзи Володимєрѣ кнѧжащю ѥму Кыєвѣ а мнѣ в то врємѧ игумєнѧщю ѹ стаг Михаїла въ .ǂ҃s. ҃χ. ҃к. ҃д. индикта .҃ѳ. лѣт а ижє чтєть книгы сия то буди ми въ м҃лтвах»
Перевод этого текста на современный русский язык Д. Лихачёва: «Игумен Сильвестр святого Михаила написал книгу эту, летописец, надеясь от Бога милость получить, при князе Владимире, когда княжил он в Киеве, а я в то время игуменствовал у святого Михаила в 6624 (1116) году, индикта в 9-й год. А кто читает книги эти – помолись за меня». Казалось бы, текст в колофоне не оставляет сомнений в том, кто является автором «Летописца», коим недвусмысленно назван игумен (Выдубицкого) монастыря св. Михаила Сильвестр. Однако академическая традиция, блюдя «законные» права Нестора, нашла увёртку и отвела автору приписки роль всего лишь писца-копииста или максимум редактора ПВЛ. У Толочко подробно рассмотрены аргументы противников авторства Сильвестра, и нет смысла их повторять. Достаточно назвать два основных, суммированных ещё А. Гиппиусом:
● общий характер записи более напоминает «колофон писца, чем форму манифестации авторства»;
● атрибуция текста ПВЛ перу «черноризца Феодосиева монастыря Печерского» в Ипатьевской летописи.
Толочко не соглашается с этими и другими аргументами сторонников Нестора и выдвигает свои контраргументы в пользу Сильвестра, с которыми, в свою очередь, можно соглашаться или не соглашаться. Я не буду делать ни того, ни другого. Здесь мне хочется, вслед за Толочко ещё раз вдумчиво перечитав приписку 1116 года, остановиться на некой странности в её тексте, которая, по-видимому, не привлекла внимания противостоящих сторон.
При всех своих разногласиях обе эти стороны согласны в отношении авторства приписки 1116 года: те и другие полагают, что она сделана игуменом Сильвестром. Но, на мой взгляд, это вовсе не несомненно и не следует ни из самого текста, ни из чего-либо ещё!
Первое замечание Гиппиуса вполне справедливо: в колофоне нет «манифестации авторства», нет и традиционной, заимствованной из византийского письменного этикета формулы авторского смирения. На самом деле там имеется лишь голая спокойная констатация факта: «игумен монастыря св. Михаила Сильвестр, надеясь от бога милость приять, написал эти книги Летописец при княжащем в Киеве князе Владимире…». В этой законченной фразе об игумене Сильвестре как авторе «Летописца» говорится в третьем лице и вполне нейтральным тоном. Но затем вдруг резким диссонансом, подчёркнутым противительным союзом, текст продолжается уже от первого лица: «…а мне в то время игуменствующему у св. Михаила в 6624 году индикта 9 лета…». По-моему, естественным объяснением этого неожиданного (и никем никак не объясняемого!) перехода от третьего лица к первому может быть то, что текст в колофоне писан не Сильвестром, а, как можно понять из контекста, его предшественником на игуменстве в Выдубицком монастыре: «А мне, в то время, в 6624 году, игуменствовавшему у св. Михаила …».
Такое понимание приписки ставит вопрос о дате поставления Сильвестра игуменом в Выдубичах и о том, кого он сменил на этом посту. Достоверных сведений на сей счёт нет. О предыдущем игумене мы ничего не знаем, а в биографии Сильвестра известны лишь два датированных события: участие в перенесении мощей святых Бориса и Глеба в 1115 году и примерное время его посвящения в переяславские епископы в 1118 или 1119 годах. К первому из этих двух событий мы ещё будем вынуждены вернуться.
А пока в свете лишения Сильвестра авторства приписки можно по-иному взглянуть на второй аргумент Гиппиуса об атрибуции ПВЛ перу «черноризца Феодосиева монастыря Печерского». Действительно, Сильвестр вполне мог написать свой «Летописец», ещё будучи простым монахом. Более того, требующий кропотливой усидчивости летописный труд более сподручен как раз рядовому «черноризцу», а не обременённому ежечасными хозяйственными заботами игумену крупной обители. Кстати, Толочко в своей аргументации тоже допускает возможную бытность Сильвестра печерским монахом. И это неудивительно. Вклад Печерского монастыря в становление древнерусской литературы, в том числе агиографии и летописания, общепризнан. Во многом благодаря этому признанию печерский Нестор выиграл заочное состязание у выдубицкого Сильвестра за право числиться автором ПВЛ. Но это преимущество печерский монах Нестор полностью теряет перед печерским же черноризцем Сильвестром.
Когда с вокняжением в Киеве Владимира Мономаха Выдубицкий монастырь стал «придворным» и в него было перенесено официальное летописание, тамошний игумен, проводя общую ревизию наличного летописного материала, мог получить из Печерского монастыря труд Сильвестра, оценить по достоинству и не только дать ему «зелёный свет» в качестве официальной летописи царствующего дома, но и позаботиться о назначении автора труда своим заместителем и преемником, чтобы сие богоугодное дело государственной значимости продолжилось в главной княжеской обители.
В том же направлении можно сделать ещё один шаг и попытаться убрать из текста колофона второй союз «а», посчитав его окончанием слова «лѣта». Тогда разбитый на два предложения текст с некоторыми несущественными конъектурами приобретёт, на мой взгляд, более связный и содержательный вид: «Игумен монастыря св. Михаила Сильвестр, надеясь от Бога милость приять, написал эти книги Летописец при княжащем в Киеве князе Владимире. А мне, в то время игуменствующему у св. Михаила в 6624 году индикта 9 лета, которому [выпало?] прочесть [или почтить?!] эти книги, пусть будет [зачтено?] в молитвах».
Принадлежность приписки 1116 года предшественнику Сильвестра также может объяснить шестилетний разрыв между нею и последней статьёй ПВЛ, датированной 1110 годом, разрыв, который до сих пор никому удовлетворительно объяснить не удавалось. (Толочко, например, объясняет его отсутствием последней тетради в рукописи, в которой была сделана приписка, хотя авторский колофон на неполном экземпляре рукописи выглядит просто глупо.) Между тем, злополучный разрыв мог возникнуть естественным образом, если бывший выдубицкий игумен, уже получивший повышение или ушедший по старости лет на покой и оставивший игуменство Сильвестру, по каким-то ведомым лишь ему причинам посчитал нужным зафиксировать в имевшемся у него под рукой экземпляре рукописи ПВЛ, который оканчивался статьёй за 1110 год, имя автора этой рукописи и год окончания его труда. Весьма вероятным побудительным мотивом к этому могло оказаться как раз официальное назначение Сильвестра на игуменство, прекратившее летописание Сильвестром в качестве его основного занятия. Не потому ли подчёркиванием нового статуса автора «Летописца» его предшественник и начал свою приписку?
Предположение о предшественнике Сильвестра на выдубицком игуменстве как авторе приписки 1116 года и предложенная трактовка ее содержания хоть и лишает Сильвестра права считаться автором этого скромного текста, но зато безусловно подтверждает его единоличное авторство в отношении ПВЛ. Попутно оно объясняет шестилетний пропуск между статьёй ПВЛ 1110 года и припиской 1116‑го. К сожалению, этому заманчивому предположению, решающему сразу две проблемы, имеется одно, но существенное возражение — то самое событие в биографии Сильвестра, к которому мы вынуждены вернуться. Речь о статье ПВЛ за 1115 год, описывающей перенесение мощей князей Бориса и Глеба. В числе участников этой церемонии названы по именам митрополит Никифор, четыре епископа и пять игуменов, среди которых есть и «Сильвестр святого Михаила». Так что, если верить ПВЛ, то Сильвестр был выдубицким игуменом уже в 1115 году, что вроде бы исключает его предшественника в этой должности год спустя.
Этому противоречию следует найти объяснение, и оно может быть очень простым, хотя и не слишком удобным. Если автором «Летописца» действительно был Сильвестр, то ко всем персональным сведениям о нём в ПВЛ следует относиться весьма осторожно и по возможности критически. Недаром говорят: своя рука — владыка!
Перенесение мощей князей Бориса и Глеба в статье 1115 года ПВЛ подано как неординарное событие. Поглазеть на мероприятие собрался чуть ли не весь Вышгород: «И нельзя было везти [раки с мощами – В.Е.] из-за множества народа: поломали переносную ограду, а иные забрались на городские стены и помосты, так что страшно было смотреть на такое множество народа». В торжественной процессии приняли участие князья и бояре, а шествие возглавляли перечисленные поимённо митрополит, епископы и игумены. Вписать своё имя в число главных действующих лиц такого мероприятия безусловно было весьма почётно (и, как следствие, весьма желательно!). Так что вряд ли стоит сомневаться, что даже если печерский Сильвестр, простой монах, в 1115 году шёл по киевским улицам со свечой в руке в массе остальных чернецов, то выдубицкий Сильвестр, преподобный игумен и главный киевский летописец, вполне мог передвинуть себя в окружение митрополита, задним числом подправив в летописной статье одно игуменское имя [5]. При этом он должен был вымарать оттуда действительного участника мероприятия, то есть своего предшественника, бывшего выдубицким игуменом в 1115 году, по иронии судьбы того самого, кто согласно моему предположению письменно удостоверил авторство Сильвестра в отношении ПВЛ припиской 1116 года в своём экземпляре «Летописца». Об этой подмене экс-игумен конечно же знать ничего не мог, она была сделана позже и не коснулась его личного экземпляра «Летописца», благо в нём, оканчивавшемся на 1110 годе, вообще не было скорректированной его преемником статьи! Ясно, что коррекция могла быть сделана, когда игуменом в Выдубичах был уже Сильвестр, то есть после 1116 года.
Так мы снова вернулись к сакраментальному для меня вопросу доверия ПВЛ. Лично я ПВЛ этого доверия лишил давно, и статья 1115 года лишь укрепляет меня в моём решении. И дело тут не только и не столько в таком пустяке, как имя какого-то игумена. Существеннее то, что ПВЛ переселяет многострадальные мощи страстотерпцев Бориса и Глеба дважды: в 1072 и 1115 годах. И то, как она это делает. Ниже в параллельной таблице даны выдержки содержания этих двух статей.
|
Статья 1072
года |
Статья 1115
года |
|
Решение о перенесении мощей свв. Бориса и Глеба принимают трое братьев-князей |
Решение о перенесении мощей свв. Бориса и Глеба принимают трое братьев-князей |
|
Для упокоения мощей специально строится церковь |
Для упокоения мощей специально строится церковь |
|
Перед перенесением мощей устраивается всеобщий праздник |
Перед перенесением мощей выставляется угощение великое для нищих и странников |
|
Мероприятие происходит 2 мая |
Мероприятие происходит 2 мая |
|
По именам называются участвовавшие в церемонии митрополит, епископы и игумены |
По именам называются участвовавшие в церемонии митрополит, епископы и игумены |
|
В процессии впереди идут черноризцы, держа свечи в руках, а за ними дьяконы с кадилами, а затем пресвитеры, за ними епископы с митрополитом |
В процессии впереди идут чернецы со свечами, за ними попы, и игумены, и епископы |
Что остаётся нам? Поверить в двукратное переселение одних и тех же многострадальных мощей с удивительным совпадением деталей этих действ? Или естественным образом предположить, что второе из двух столь схожих описаний является дубликатом. Кстати, таких дубликатов в ПВЛ при желании можно найти немало. В мысли о дубликате укрепляет структура статьи 1115 года, в которой явно выделяются две части. Сначала идёт пространное описание перенесения мощей, а затем следует сухой отчёт о событиях года: «В тот же год было знамение: погибло солнце и стало как месяц, про который невежды говорят — объеденное солнце [В 1115 году действительно было солнечное затмение. – В.Е.]. В тот же год скончался Олег Святославич, месяца августа в первый день, а во второй был погребен у святого Спаса, у гроба отца своего Святослава. В том же году Владимир построил мост через Днепр». Такая разбивка на две неравные части, объёмную «беллетристическую» и краткую «летописную», заставляет предположить, что первая была написана отдельно и целиком вставлена в показавшуюся подходящей для этого статью «Летописца». Вполне возможно, что и задним числом. Вполне возможно, что и Сильвестром, к тому времени уже игуменом, если вообще не епископом. Причём выбором для вставки статьи 1115 года Сильвестр передвинул на более раннее время, минимум на год, занятие им игуменской должности. Следуя этой логике, можно предположить, что сочинённое им описание повторного перенесения мощей Сильвестр мог бы вставить и в более позднюю статью, например 1120 года, и тогда в числе участвующих в перенесении мощей церковных иерархов уже должен был фигурировать переяславский епископ Сильвестр. Но либо вставка была сделана до посвящения Сильвестра в епископы, то есть до 1118 года, либо Сильвестр не решился сдвигать дату перенесения больше чем на год-другой, боясь быть пойманным за руку.
Уместно также будет заметить, что статья 1115 года в ПВЛ не единственный источник, повествующий о переселениях мощей Бориса и Глеба. Ещё одно описание этого события есть в «Сказании о чудесах святых страстотерпцев Бориса и Глеба», и там оно имеет существенные отличия от текста ПВЛ. Во-первых, новую каменную церковь для перезахоронения мощей святых Бориса и Глеба строит не триумвират князей, а персонально черниговский князь Олег Святославич («Гориславич»), в чьём владении находился в то время Вышгород. Он же на правах хозяина организует массовое угощение [6]. Во-вторых, в «Сказании» раки святых почему-то везут раздельно, причём раку с мощами Бориса (в крещении Романа) сопровождает киевский князь Владимир Мономах с митрополитом Никифором, а раку Глеба (в крещении Давида) — его крестильный тёзка Давыд Святославич, брат Олега черниговского, с епископами. То есть, тут нет триумвирата князей, нет никакого упорядоченного в строгой иерархии шествия ПВЛ со всеми князьями и митрополитом во главе и так далее до черноризцев со свечами в его хвосте. Наконец, в-третьих и главных, имена поимённо названных в «Сказании» участников процессий церковных иерархов не совпадают с именословом статьи 1115 года ПВЛ. Что, разумеется, лишь укрепляет сомнения в этом именослове в целом и его игуменской составляющей в частности.
Неразбериха с датировками и сомнительные интерполяции в ПВЛ дают богатый материал для домыслов и предположений. Вот только правду из нашей с вами «Начальной летописи» мы, увы, вряд ли узнаем.
Март 2020
На главную ▬››
[2] А. Толочко. Очерки начальной руси. 2015.
[3] А. Толочко. Перечитывая приписку Сильвестра 1116 г. 2008.
[4] O. Tolochko. On “Nestor the Chronicle”. 2007.
[5] Поменять имя игумена в одной статье «Летописца» на самом деле не составляло большого труда. Здесь надо иметь в виду, что экземпляров «Летописца» в 1116…1119 годах было раз-два – и обчёлся, и все они были подконтрольны автору, если этим автором был игумен Сильвестр.
[6] В.А. Кучкин. Перенесение мощей Бориса и Глеба 2 мая 1115 г. 2020.